Абсолем - Страница 47

— Ты приедешь к пяти?

Макс прикинул в уме свое расписание:

— Нет, у меня еще будут занятия. Но как только ты получишь первые результаты, сразу же сообщи. Я буду на связи в любое время, — сказал Макс, и чуть погодя добавил. — Корин, как ты понимаешь, это должно оставаться в тайне.

— Да уж понимаю, — усмехнулась женщина, делая очередную затяжку, — я не хочу оказаться таким же посмешищем для коллег, как и ты.

Макс хмуро посмотрел на нее, но ничего не ответил. Она была права. Они распрощались, и он поехал в колледж. Конечно же опоздал. Группа третьекурсников уже ожидала возле его кабинета. Макс открыл дверь и пропустил студентов. Войдя следом, он бросил сумку на стол и окинул группу задумчивым взглядом. В этот момент в кармане завибрировал манипулятор. Доставая его, Макс посмотрел на студентку с первой парты:

— Какое у вас следующее занятие?

— Химия, — ответила девушка.

— Что на химии? — Макс уже включал манипулятор и выводил сообщение.

Это было еще одно письмо от Корсакова. Старик быстро реагировал.

— Сегодня будем разбирать состав лебрии нового поколения и способы ее производства, — удивленно произнесла девушка.

— Отлично, — уже громко, чтобы слышали все остальные, произнес Макс, — открывайте учебник химии и читайте про лебрию. На следующее занятие придёте подготовленными, и пусть профессор Штраус меня не благодарит.

Он уселся в свое кресло и закинул ноги на стол. Студенты неуверенно переглянулись, но вопросов задавать не стали, молча загрузили нужные книги и стали читать про лебрию. Макс тоже погрузился в чтение: «Возможно, вы посчитаете, что я старый сумасшедший, но поверьте мне, юноша, очень хорошо, что эти книги исчезли. Это лучшая новость, которую я получил за последние годы. Исследования, которые были мной в них описаны, не несли никакой пользы человечеству, напротив, один лишь вред. Они принесли много непоправимых бед тогда, и знания о них были бы лишними сейчас. Так что поверьте, что ни делается, все к лучшему. Смиритесь и забудьте о потере этих бесполезных книг. Искренне ваш, профессор И. Корсаков».

Макс выключил манипулятор и уставился прямо перед собой, даже не замечая, что смотрит в упор на удивлённую студентку, сидящую за первой партой. Глядя сквозь девушку, он размышлял. У него было стойкое ощущение, что Корсаков знает, кто стоит за пропажей книг, или, по крайней мере, догадывается. Но почему упрямый старик не желает рассказать об этом? Боится чего-то? Кстати, об упрямых стариках… Дверь раскрылась, и на пороге показался Паулюс. Студенты, как по команде, встали, приветствуя ректора, но тот даже не обратил на них внимания. Лицо его было взволнованным. Он молча поманил Макса рукой и вновь скрылся в коридоре. Макс удивился, но послушно встал и пошёл к двери, провожаемый любопытными взглядами третьекурсников. Паулюс нетерпеливо ходил от одной стены к другой.

— Что случилось? — спросил Макс.

Паулюс посмотрел по сторонам, словно хотел убедиться, что их никто не подслушает, впрочем, это было лишним: в коридоре они были совершенно одни, все были на занятиях.

— У нас проблемы.

— Мне кажется, это перманентное состояние нашего колледжа, — пожал плечами Макс.

— Не умничай, — зло оборвал его Паулюс, — на сей раз проблемы действительно большие.

Судя по выражению лица ректора дело было действительно серьёзным.

— Почему мы разговариваем в коридоре? — спросил Макс.

Паулюс нервно заламывал и мял кисти:

— Потому что в моем кабинете сидит особенный гость, и, прежде чем представить тебя ему, я хотел ввести тебя в курс дела.

— Это тот, которому позволено курить в вашем кабинете? — высказал предположение Макс.

Паулюс кивнул.

— В первый раз он приходил не просто так, он кое-что принёс…

— Кто он? — оборвал Макс.

— Иероним Борджи, — выпалил Паулюс и совсем уж воровато оглянулся по сторонам.

Максу показалось, что он ослышался.

— Глава Верховной Лиги? — на всякий случай уточнил он.

Ректор кивнул. Иероним Борджи был полумифической фигурой, то есть все знали, что он реально существует, но никто и никогда его не видел. Он официально считался самым могущественным и влиятельным человеком на земле. Существовало несколько фотографий, на которых он был запечатлён в молодости, именно они использовались в прессе, когда освещались новости касательно деятельности Верховной Лиги. На них бы изображён высокий темноволосый мужчина в форме старого образца. У него были широкие брови, идеально прямой, чуть вытянутый нос, грубоватый, но очень правильной формы подбородок, глубоко посаженные карие глаза. Даже со старых фотографий они смотрели с небольшим прищуром, пронизывающе, словно видели всё насквозь. Как же Иероним Борджи выглядел сейчас, никто, кроме его ближайшего окружения, доподлинно не знал. Что такому человеку могло понадобиться в обычном полицейском колледже?

— Кто-нибудь еще в курсе, что Борджи здесь? — спросил Макс.

Паулюс испуганно замотал головой:

— Я даже Леони не сказал. — Он окончательно перешел на шепот. — Да и ты не должен был знать, но Борджи сам настоял, чтобы я привел тебя.

Макс опешил:

— Откуда он меня знает?

— Я думал, ты мне объяснишь, — ответил Паулюс.

Он выглядел не менее удивленным и растерянным, чем Макс. Увидев красноречивое выражение лица преподавателя, ректор вздохнул: